Валерия П.
Сложно сказать, что пошло не так. Наша семья была обыкновенной: мне и мужу немного за 40, в браке более десяти лет, на протяжении которых взаимные любовь и уважение стали крепким тылом для обоих. Я знала этого мужчину как облупленного и никого больше так не любила. Сергей оставался интересным, эрудированным собеседником даже спустя годы, но последний наш разговор отпечатался в памяти крепче остальных.
– Кажется, я влюбился, – сообщил мне новость благоверный, – Я уважаю и люблю тебя, поэтому не стану ничего скрывать. Не претендую на квартиру, давай просто мирно разведёмся.
Я молча уставилась на него, переваривая услышанное. Нечто в его тоне подсказывало: не шутит. По-своему расценив моё молчание, Серёжа продолжил говорить, будто оправдываясь… Что зовут девушку Ирина, что ей 23, что работает менеджером в его же компании. Что, общаясь с ней, он вновь почувствовал себя молодым и вспомнил, что такое живая, поглощающая без остатка страсть. Что хочет вернуться в свои собственные 20 лет, оторваться от приевшейся стабильности, которая ежедневно ждала дома в моём лице.
Мне почему-то стало всё равно. К чему спорить, если оказалось, что всё это время человек был несчастен? Что домашний уют ощущала только я, не замечая перемены в близком? Что я – всего-навсего «стабильность», не способная дать больше, чем вымытая посуда?
Дальнейшая неделя прошла словно в тумане. На работе включилась автоматика: за годы упорного труда я добилась директорского кресла, поэтому дел, как и всегда, было выше крыши. Дикий темп ежедневной рутины смог ненадолго отвлечь…
Очнулась я лишь на пороге квартиры. Муж всегда возвращался с работы раньше – теперь же, впервые за долгое время, меня встречала звенящая тишина.
Он собрал вещи и ушёл, пока я была на работе, не оповестив даже по СМС. Правильно, к чему морока? За долгие годы я научилась понимать его и без слов. Вот только предательский ком в горле остался глух к доводам рассудка. Пытаясь успокоить бешено бьющееся сердце, я глубоко вдохнула и выдохнула, с привычной решительностью беря себя в руки. Жить здесь я больше не останусь.
В пятницу я вернулась с работы раньше. Тишь, всё ещё вызывающая в душе неприятный холодок, спустя пять минут была прервана трелью дверного звонка. Перешагнувшая порог женщина сдержанно поздоровалась: внешне она выглядела достаточно молодо, но к тому моменту я уже знала, что Карина – мать двух подростков. Наша трехкомнатная квартира идеально подходила их семье, поэтому покупательница откликнулась быстро.
– Проходите, пожалуйста, – сделала я приглашающий жест. В своё время мы не поскупились на ремонт, поэтому мне было что показать: все три комнаты – спальня, гостевая и зал, – выдерживали единую цветовую гамму разных оттенков дерева. Мысленно сжав кулаки, я впервые за эти дни шагнула в нашу спальню. Обстановка комнаты осталась нетронутой: время здесь будто замерло, и на миг мне почудилось, что всё вновь как и прежде. Что и не было никакого слова на букву «?р», а Серёжа сидит у себя в кабинете, работая над новым проектом. С усилием проглотив ком в горле, я поспешила показать покупательнице балкон.
– Лоджия утеплённая, даже зимой здесь комфортно. Когда-то она даже застеклена не была, но мой… муж обустроил её как кабинет.
Серёжа загорелся идеей сделать здесь рабочее место сразу, как только увидел этот балкон. Можно сказать, любовь с первого взгляда. И ремонт здесь делал своими руками, с особой нежностью, что отразилось на результате. Я провела взглядом по стенам, обитым тёмным деревом, по широкому столу, занявшему всю ширину помещения и теперь опустевшему так же, как и наша спальня…
Волевым усилием я попыталась успокоить ноющее сердце, но не вышло. Воспоминания, такие живые, уже мелькали перед внутренним взором. Как он вновь работает допоздна, а я лёгкой тенью пробираюсь в его кабинет с чашечкой кофе. Как он благодарно делает глоток, не отрывая взгляд от монитора, а я сижу на краешке стола и его рука, сперва ласково поглаживающая моё колено, начинает плавно скользить вверх по внутренней стороне бедра.
На мне – лишь полупрозрачная ночнушка, шторы плотно задёрнуты и совсем скоро проект перестанет его интересовать…
Карина внимательно смотрит на меня. Я ощутила, что больше не могу сдерживать предательскую влагу. Стыдливо, дёрганным движением смахнув подступившие слёзы, я отвела взгляд, стараясь успокоиться. Не получалось. У каменной леди, привыкшей держать себя в руках, не выходила сущая мелочь.
Женщина вдруг шагнула вперёд и осторожно притянула меня к себе, приобнимая.
– Развод, – полуспросила, полуподтвердила она, приободряюще поглаживая меня по спине. Я не смогла ответить – мой голос уже меня не слушался, сдавленные рыдания рвались наружу неудержимым потоком. Организм будто пытался силой вытолкнуть наружу ноющую боль, поселившуюся в груди.
Совсем недавно уверенная в завтрашнем дне, сегодня я рыдала на плече у незнакомой женщины, клятвенно обещая самой себе, что больше никогда не позволю причинить мне такую боль.
Лёгкий морозец покалывал щёки, а лучистое солнце, отражаясь от снежного покрывала, слепило глаза. Утро только начиналось, но настроение уже было хорошее. Ещё бы! Сложное собеседование, на подготовку к которому ушло две недели, прошло успешно!
Новый город мне очень нравился, я шла по пустынной заснеженной улице, слегка приплясывая от радости. Все тягости переезда определённо стоили того: на новом месте у меня будто открылось второе дыхание и жизнь забила ключом.
– Лера, привет! Ты?
Сердце пропустило удар. Я притормозила и резко обернулась, хоть и знала обладателя голоса. Сергей быстро нагнал меня, смущённо улыбаясь.
– Что ты здесь делаешь? – удивлённо подняла я брови, продолжив идти, но уже медленней.
– Да вот решил развеяться, возможно, сферу деятельности сменить. Прямо как некоторые, – обворожительная усмешка заставила меня лишь раздражённо передёрнуть плечами.
– Тебе стало настолько нечем заняться, что ты решил податься в сталкеры? Где же Ирина? – мне не удалось целиком скрыть злую иронию, но это меня не расстроило. Прошло около полугода с того момента, как мы обменялись документами о разводе. С тех пор увидеться или списаться нам не довелось, я и не горела желанием.
– Да как-то у нас не срослось, – виновато произнёс он, – У неё столько энергии, что мне за ней не поспеть, ей постоянно не сиделось дома, да и салоны красоты все эти… Короче, расстались мы два месяца назад.
На моём лице не дрогнул ни один мускул.
– Вон оно как, – задумчиво протянула я, – Мне жаль.
Возникла неловкая пауза, и какое-то время мы шли в молчании.
– По правде говоря, я приехал сюда за тобой, – наконец собрался с мужеством Серёжа, пытаясь заглянуть мне в глаза, – Согласишься ли ты?..
– Мне жаль, – повторила я и, поймав его взгляд, улыбнулась, – Мне понравилось на свободе, Серёж, и, вероятно, ты был прав: что-то менять в жизни иногда полезно. Удачи тебе и оставь меня в покое.
Отвернувшись, я оставила его позади и зашагала прочь. Мой бывший муж неожиданно внял моей просьбе и догонять не стал. Радостное настроение как ветром сдуло: меня отчаянно тянуло обернуться, и лишь гигантстким волевым усилием я заставила себя свернуть с улицы в переулок.
Вряд ли бы мы смогли жить, как прежде: эта душевная свобода далась мне слишком дорого, чтобы так просто вернуться к началу. Да и, по правде говоря, я давно не чувствовала себя настолько живой, как сейчас.
Записала Алина Гунич.
Фото: freepik.com
