Недавно Myslo рассказывал жуткую историю, которая произошла в сентябре 2005 года в Алексинском районе Тульской области. «Опознавшая насильника и убийцу девушка 19 лет ждала его ареста: все эти годы обвиняемый работал в УФСИН».
Коротко. В июне 2024 года сотрудники СК и УМВД рассказали о раскрытии преступления прошлых лет. За совершение тяжких преступлений был задержан 47-летний Петр К., бывший сотрудник УФСИН.
По данным следствия, 15 сентября 2005 года в Алексинском районе он посадил к себе в машину двух местных жительниц 17 и 18 лет, привез в лесопосадку у деревни Слободки. Предложил заняться сексом, получил отказ. После этого он зарезал одну из девочек, вторую изнасиловал и тоже изрезал ножом. Жертве удалось выжить лишь чудом.
В том же 2005 году по делу задержали тогда еще 28-летнего оперативника тульского УФСИН Петра К. Но уже через несколько дней его освободили из-под стражи: по словам выжившей потерпевшей — из-за высоких покровителей, которые отмазали его от ответственности.
Прошло почти 20 лет, и в рамках программы о раскрытии старых преступлений дело изучили снова, оценили перспективность раскрытия, отряхнули от пыли. И снова задержали Петра К. К этому моменту ему стукнуло уже 47 лет, еще в 2019 году он вышел на пенсию с поста одного из руководителей областного СИЗО.
С июня 2024 года он находится под стражей, а уголовное дело об убийстве, покушении и изнасиловании готовится к передаче в суд.
Myslo пообщался с выжившей жертвой. Ей сейчас 38, живет спокойной, размеренной жизнью, растит двоих детей.
Екатерина (имя изменено) рассказала, как все произошло тогда, в 2005-м, как она опознала подозреваемого и испытала шок от того, что его отмазали и делу не дали ход. Как над ней измывались сотрудники правоохранительных органов, пытаясь получить нужные им показания, чтобы отпустить задержанного. Рассказала, как его задержали вновь, спустя 20 лет, и что теперь справедливость восторжествует.
После публикации истории задержанный Петр К. (в прошлой статье мы изменили его имя. — Прим. авт.) написал нам в редакцию из СИЗО письмо, где изложил свою версию событий. «Я прошу лишь честного и объективного расследования», — написал Пётр.
Мы также связались с адвокатами, чтобы узнать другие подробности дела.
Отметим, что редакция не дает своих оценок проводимому расследованию, опираясь только на изложенные Петром К. факты и подтверждения их в материалах уголовного дела. Также мы изъяли из письма Петра К. эмоции и его предположения. Так или иначе, по закону мужчина имеет право на ответ. Ему слово.
Алиби
«Я, Петр К., категорически заявляю о том, что к совершенным преступлениям я не имею никакого отношения. В период с 13 по 16 сентября 2005 года я находился со своей женой и маленьким ребенком в Туле и на территории Алексинского района не был до задержания меня сотрудниками милиции. О моем алиби в деле есть данные: его подтверждает не только жена, но и соседи, которые меня видели», — так начинается письмо Петра К.
Точно такие же показания он бесчисленное количество раз давал на следствии и в 2005-м, и в 2024 году. В деле действительно есть протоколы допросов родных задержанного и двух его соседок.
«В 2005 году я работал в СИЗО № 1 и с 22 августа находился в очередном отпуске. Моя бабушка Зоя Васильевна Юдичева проживала в деревне Новое Клейменово Алексинского района. Бабушка говорила, что у нее скопилось много дел, которые она не в силах сделать сама, просила о помощи. У меня был маленький ребенок, и я много времени уделял семье. Но три дня — с 10 по 13 сентября 2005 года выделил для помощи бабушке: сделал ей навес для дров, помогал по хозяйству. 13 сентября закончил дела в Новом Клейменово и уехал в Тулу.
Автомобиль Петра К. (фото из материалов дела 2005 года).
Машину (ВАЗ-2109) я поставил на платную автостоянку 13 сентября около 20.00 и не брал ее до 21.00 16 сентября, когда меня задержали сотрудники милиции».
Петр подробно описал все события 15 сентября 2005 года. По его словам, он был с женой и ребенком дома, потом у его родителей. Также его видели у дома соседи — их показания есть в деле.
Вечером 16 сентября 2005 года к Петру приехали оперативники и попросили проехать в Алексин, сказав, что там возникли «небольшие непонятки».
«Мы пришли на стоянку автотранспорта, где вместе с сотрудником милиции забрали мою машину, о чем была сделана соответствующая запись в журнале учета транспортных средств», — написал Пётр.
В деле имеются протоколы допросов и опознания Петра К. продавцами торговых палаток, которые видели, как девушки садились в его машину. Этот факт Петр объясняет так.
«В здании Алексинского РОВД 16 сентября я был допрошен сотрудниками милиции о всех подробностях, где я был и что делал 15 и 16 сентября.
Там же мне сообщили, что произошло преступление, в котором меня подозревают, а теперь уже и обвиняют.
У меня изъяли вещи, в которых я находился, телефон, паспорт, удостоверение. Отмечу, что в документах имелись мои фотографии, которые могли кому-то показывать перед опознанием, — пишет Петр. — Также меня сажали в комнату со стеклянной дверью. И я видел, что мимо туда и обратно проходили люди, которые потом были допрошены как свидетели и которым меня предъявляли для опознания. И эти люди меня видели. Было это сделано специально или нет — я не знаю».
Откуда взялся Павел?
На следствии и в интервью выжившая жертва убийцы рассказывала, что они с подругой сели в машину к парню, который представился как Павел. В своем письме Петр объяснил это так:
«Изначально в справке алексинских оперативников была допущена ошибка в установочных данных: вместо моих ФИО было напечатано, что задержан „К. Павел Анатольевич“, но меня же зовут Петр. К моему удивлению, впоследствии потерпевшая стала говорить, что напавший на нее мужчина представился „Пашей“. Совпадение?..»
«Думаю, она знает настоящего убийцу, но боится его»
Как стало известно Myslo, по делу было несколько подозреваемых. И как минимум двух из них потерпевшая уверенно опознавала, и оба были арестованы, находились в СИЗО, после чего были отпущены за недостатком улик. А первоначально пострадавшая вообще заявляла о трех нападавших, а не об одном.
Петра К. задержали буквально через сутки после убийства Евгении Бастрыкиной и покушения на Екатерину. Нашли его по описанию автомобиля, который видели в Новом Клейменово. Екатерина опознала его, еще находясь в больнице. Петру предъявили обвинение и закрыли в СИЗО.
Спустя несколько дней Екатерина в корне поменяла показания. Даже написала следователю соответствующее заявление. Мол, «сначала боялась говорить, теперь скажу: преступления совершил ранее знакомый мне Александр П.». Этого человека немедленно нашли и задержали. У него оказался точно такой же автомобиль, как и у Петра К., только немного другого цвета, но тоже — светлая «девятка».
На очных ставках лицом к лицу потерпевшая спокойно и подробно рассказала всю ту же историю, что рассказывала о Петре К., — в деле сохранились видеозаписи допросов и очных ставок.
Александра задержали и поместили в СИЗО. А Петра К. освободили.
Но спустя время отпустили и Александра — у того тоже было алиби. А выжившая жертва снова поменяла показания, сообщив, что всё это совершил вовсе незнакомый ей человек.
— В деле — девять толстенных томов, — говорит адвокат. — Допрошено 50 свидетелей, проведена куча экспертиз... И нет ничего, что нам с моим подзащитным хотелось бы скрыть от общественности, — все доказательства спорные. Я очень сочувствую потерпевшей, даже не представляю, что ей пришлось пережить… Но почему она постоянно меняет показания? Может быть, от шока после случившегося? По словам женщины, на нее постоянно давили сотрудники милиции, требовали назвать виновного…
Об этом же написал и сам обвиняемый:
«Потерпевшую явно запугали, но не сотрудники милиции. Думаю, это сделали те, кто на самом деле совершил это преступление.
И думаю, она хорошо знала, к кому садится в машину в тот вечер.
Но боялась признаться во всем, возможно, скрывая свой образ жизни и деяния, из-за которых всё и произошло. Это подтверждается показаниями свидетелей: ее близкие говорят, что ни она, ни вторая девочка никогда бы не сели в машину к незнакомцам!
На данный момент в деле нашли самого «удобного» обвиняемого. Я ни с кем из них не был знаком, общих друзей не было. И в суде наверняка не прозвучит информация о ее сомнительном прошлом, а она есть в деле! И хотелось бы, чтобы прозвучала. Я уверен, что в ее прошлом и кроется разгадка».
— Сотрудники следствия никак не могли установить мотив убийства, — говорит адвокат задержанного. — У Петра его просто нет, и в деле его нет. И если потерпевшая сейчас так уверенно говорит о том, что это совершил Петр К., то почему молчала 20 лет и не написала ни одной жалобы на то, что его тогда выпустили на свободу? В деле есть одна жалоба — коротенькая, от мамы погибшей Евгении: «Я прошу заняться расследованием дела, потому что Екатерина путает следствие...»
По словам Петра и его адвоката, версия о том, что его «отмазывали высокие покровители» не выдерживает никакой критики. Кому был нужен простой молодой оперативник, каким был Петр в те годы? Да и кем нужно быть, чтобы 20 лет покрывать человека, обвиняемого в таких тяжких преступлениях?
«Экспертиза ничего не показала»
В своем письме обвиняемый Петр К. пишет:
«Я знакомился с материалами дела. Там почему-то сохранились вещдоки, изъятые только из моей машины.
Во время задержания в 2005 году со мной проводились разнообразные экспертизы, которые, как и недавние, 2024 года, не дали никаких результатов. В моей машине ничего не найдено: ни волос, ни биологических образцов потерпевших. Орудия убийства — ножа — тоже нет. Нет и следов изнасилования потерпевшей».
«Прошу помощи у общественности!»
Петр К. просит всех неравнодушных людей, которые что-то знают об этой истории и могут пролить на нее свет, обратиться к следствию и дать свою информацию.
«Я не совершал никаких преступлений, мне не в чем сознаваться. На неоднократных допросах я говорил, что был в Туле с семьей и не знаю, что еще писать и что рассказывать. Спрашивал у следователя: „Что надо написать-то?“ А он ответил мне: „Пишите что хотите“. Я сначала не понял его ответа, только потом до меня дошло: меня просто назначили виновным. Всем уже все ясно, решение принято, и назад дороги нет — я арестован. Как теперь мне говорят, „пусть суд разбирается“».
Я хочу попросить помощи у общественности. Я прошу только одного — честного и объективного расследования».
