1. Моя Слобода
  2. Город
  3. Тула историческая
  4. Улицы
  5. «Ихний царь». Трагическая жизнь Платона Луначарского, в честь которого в Туле названа улица - MySlo.ru
«Ихний царь». Трагическая жизнь Платона Луначарского, в честь которого в Туле названа улица

«Ихний царь». Трагическая жизнь Платона Луначарского, в честь которого в Туле названа улица

«Следующая остановка – улица Луначарского». А мы даже не задумываемся, кто это. Был же какой-то Луначарский еще при Ленине; наверняка, он. Между тем, тульская улица названа в честь его брата – Платона.

«Человек стальной воли»

В советское время о Платоне Луначарском говорили, что его жизнь — подвиг. Она и сейчас выглядит такой же, только с одной поправкой: его мученическая жизнь — подвиг. Весьма немногие люди с таким достоинством могут принимать выпавшие на их долю беды, да еще вызывать при этом неподдельную любовь и восхищение окружающих.

Самый знаменитый из Луначарских, который стал совет­ским наркомом, к этой фамилии имеет отношение постольку поскольку. Анатолий Васильевич Луначарский родился в семье действительного статского советника, юриста Василия Федоровича Луначарского и Александры Яковлевны Ростовцевой, вот только незадолго до этого у его матери случился бурный роман с чиновником Александром Антоновым, на которого юный Анатолий оказался похож «разительно».

Василий Федорович Луначарский признал новорожденного ребенка своим сыном. Впрочем, он и сам был незаконнорожденным ребенком черниговского помещика Федора Чарнолуского и его экономки. По традициям того времени незаконнорожденным детям давали фамилию отца в измененном виде. Путем перестановки слогов в фамилии Чарнолуский и вышло Луначарский.

Дом в Полтаве.jpg
Дом в Полтаве, где жила семья Луначарских, ныне снесенный. Снимок 1967 года.

В браке Василия Луначарского и Александры Ростовцевой уже было три сына — Михаил, Платон и Яков. Через три года после Анатолия родился Николай, тоже сын Антонова, записанный с отчеством и фамилией Луначарского. Супруги так и не развелись, но и не жили вместе. Анатолий Луначарский называл своего настоящего отца человеком «радикальных настроений».

Его сводный брат Платон Луначарский — выпускник медицинского факультета Московского университета, а затем ординатор психиатрической клиники при университете. Еще студентом Платон Васильевич в анатомическом театре получил стафилококковое заражение. У него не разгибался локтевой сустав, потом инфекция проникла в мозг и вызвала абсцесс. 

Платон Васильевич вместе с женой Софьей жили в семейном поместье супруги в деревне Щучье Веневского уезда. 

1895-Chernosvitovs.jpg
Семья Черносвитовых. 1895 г. Софья Луначарская - третья справа.

Они поженились, когда ей было восемнадцать, а ему, соответственно, двадцать пять. Студенческие годы позади, и значит, он уже болел, но сумел увлечь молодую красивую девушку. 

Дальнюю родственницу Пушкина, между прочим. В 1893 году они вместе с женой уехали лечиться во Францию, где в Ницце Луначарского неудачно оперировал знаменитый хирург. 

«Мои университетские занятия неожиданно прервались, — писал в „Воспоминаниях“ Анатолий Луначарский. — Тяжко заболевший брат мой, покойный Платон Васильевич Луначарский, телеграммой вызвал меня в Ниццу. Началась борьба со смертью, которая тянулась около двух лет… В это время на меня имела довольно большое влияние жена моего брата, С. Н. Луначарская (позднее Смидович)».

Из воспоминаний Анатолия можно сделать вывод, что за братом он ухаживал трепетно и с большой любовью.

В 1897 году семья вернулась в Россию, тем более что там, за границей, у них родилась дочь Татьяна. Приехал ненадолго и младший брат — Анатолий Васильевич. Заглянул не только домой, но и в Тулу. Как сам пишет, «со специальной миссией сделаться другом Сониного брата. Это человек замкнутый… нет! Это 25-летний звереныш, пугливый и со страху больно кусающийся». Вполне вероятно, что он говорил о младшем брате Софьи Николаевны Алексее, который в 1905 году трагически погиб.

Обещал быть дома, в Щучьем, и не приехал. Через несколько дней его тело выловили в реке. При каких обстоятель­ствах случилась смерть, так и не удалось узнать.

Во всей семье Анатолий и Платон Луначарский наиболее близки были во взглядах, тем более что за границей у них был один революционный круг общения. При этом Анатолий в своих воспоминаниях пишет о том, что семья брата прежде придерживалась полутолстовских и полународнических взглядов и только под его влиянием прониклась марк­систскими идеями.

«Несмотря на то, что брат мой был разбит параличом и тяжело ходил, опираясь на палку, он горел нетерпением вместе со мной начать практическую революционную работу. О том же мечтала его жена». Как оно было на самом деле, и кто кого чему учил, — уже, конечно, не узнать. Тем более что Ленин, который хорошо знал обоих, отзывался о них весьма своеобразно.

«Это, знаете, настоящий фигляр, не имеющий ничего общего с покойным братом Платоном. По своим убеждениям и литературно-художественным вкусам он мог бы сказать устами Репетилова: „Да, водевиль есть нечто, а прочее все — гниль…“ Да и в политике он типичный Репетилов: „Шумим, братец, шумим!“ Не так давно его укусила муха богоискательства, конечно, так же фиглярно, как весь он фиглярен, то есть просто стал в новую позу». 

Итак, если Луначарский-младший — фигляр, Репетилов из грибоедовского «Горе от ума», тогда полная ему противоположность — старший брат, действительно в какой-то степени походит на «ихнего царя» — как, по утверждению писателя Вересаева, называли в Туле Платона Луначарского черносотенцы. Тульские товарищи вообще характеризовали Платона как образованного человека и большого трудягу, обладающего, несмотря на болезнь, недюжинными организаторскими способностями. Надо было действительно иметь немалую, как теперь бы сказали, харизму, чтобы, будучи очевидно охваченным болезнью, так влиять на окружающих.

SN851507.jpg
Софья Смидович с дочерью Татьяной.

«Платон Луначарский был тяжело болен, — писал о нем Викентий Вересаев. — Ему делали трепанацию черепа, половина тела его была полупарализована, он мог передвигаться только с посторонней помощью… Сильно нуждался и жил переводами. Но революционный дух горел в нем неугасимо, и в организации он был человек незаменимый по уму, знаниям и по стальной воле». Кстати, в книге про гордость Тульского края, изданной в Туле в совет­ское время, из этой цитаты упоминание о трепанации и прочие медицинские подробности деликатно вырезаны. Пламенным революционером человек жил, и этого достаточно. 

Нельзя не отдать должное и жене, семейная жизнь которой началась так страшно. Она не струсила, не сбежала, а все эти годы мужественно оставалась рядом с постепенно угасавшим человеком. Впрочем, он, даже полупарализованный, наверное, стоил такой любви.

«Без определенных занятий»

В 1901 году они оба — Платон Васильевич и Софья Николаевна — были арестованы по так называемому «Московскому делу» по доносу провокаторши Серебряковой, в тюрьме болезнь только обострилась. Затем были высланы в Тулу, по месту жительства родителей.

Состояние мужа, по всей видимости, ухудшалось, поэтому даже в описаниях советских биографов конкретики о революционных боевых буднях в отношении Платона немного. 

«Муж по болезни на службе не состоит и врачебной практикой не занимается», — значилось в полицейском донесении. «Живет с больным мужем без определенных занятий», — это уже о Софье Николаевне.

«…Дочь священника Мария Петрова- Иваницкая, прибывшая из-за границы и жившая в Туле с 23 марта по 7 апреля по нелегальному виду на имя Олимпиады Захаровны Васильевой. Путем наблюдения было установлено — имела отношения с домашней учительницей Ольгой Литкенс, Софьей Луначарской, Иосифом Резинным (по всей видимости — Розеном, — С. Г.), рабочим Александром Малевским… Прибыла в Тулу с целью пропаганды среди рабочих, почему все лица были обысканы и привлечены к дознанию в качестве обвиняемых. У Дубенского, Луначарской и Евгения Литкенс найдены преступные издания. У остальных — ничего», — отмечалось в «Политическом обзоре губернии» за 1902 год тульским губернатором Шлиппе. По делу Иваницкой Луначарская была арестована и провела в заключении около полугода. 

SN851587.jpg
После революции Софья Луначарская стала видным государственным деятелем. На фото - Клара Цеткин (в центре в третьем ряду снизу) с советскими женщинами.
Слева от нее С. Луначарская-Смидович. 1924 г.

Конечно, представить состояние супругов, каждый из которых знает, что будет совсем скоро с одним из них, непросто. Ну пусть даже они не говорили об этом вслух, пусть даже пытались как-то забыться, не обращать внимания, жить лишь сегодняшним днем, — все равно. Если даже полиция, со стороны, видела в нем не более чем «больного мужа без определенных занятий», то она-то все понимала лучше любого постороннего. Политическая деятельность помогала, наверное, отрешиться от этой ситуации, сделать жизнь более насыщенной. 

Считается, что в Туле в 1902 году Платон Луначарский возглавил созданный им же первый комитет тульской организации социал-демократической партии. Тот самый Луначарский — полупарализованный, который ходил с посторонней помощью, опираясь на палку. Этому можно верить или не верить, но нет ни одного даже косвенного свидетельства, которое бы утверждало обратное.

Последний его срок высылки в Тулу под гласный надзор полиции исчислялся тремя годами. Наверное, вид инвалида не настраивал полицию на излишнее рвение, и начальник отдельного корпуса жандармов подполковник Вельсов­ский честно отмечал в докладной записке, что «в отношении… Платона Луначарского достаточно данных на причастность к деятельности тульского социал-демократического комитета не добыто».

«От внезапной болезни»

В 1903 году жена была арестована по делу первой в Туле политической манифестации. На следующий день после ареста муж пытался передать ей письма от себя и дочери, а также детскую фотокарточку, но было отказано. Также было отказано и в просьбе взять к себе — надо полагать, на свидание — семилетнюю дочь. 

12 ноября она написала очередной протест:

«…Если мои свидания с родными не могут продолжаться более 10-15 минут и если они непременно должны происходить при чине жандармской полиции, присутствовавшем при моем свидании 10 ноября с. г., то я прошу Ваше превосходительство больше никаких свиданий мне не давать. Я решительно отказываюсь иметь какое бы то ни было дело с вышеупомянутым мною лицом (после моего заявления, что я принесу на него жалобу в департамент полиции, оно отказалось назвать мне свою фамилию), потому что своим образом действий оно намеренно вызывало меня на резкости, а это может осложнить мое положение заключенной в тюрьму». 

После того как ее освободили из заключения, Софья стала добиваться разрешения на переезд мужа на родину. В конце концов, оно было получено. В 1903 году они были высланы в Киев, к матери мужа Александре Яковлевне, в доме которой супруги с дочерью Татьяной жили до смерти Платона Васильевича в декабре 1904 года. Есть упоминание, что в Киеве Платону делали еще одну трепанацию черепа, но безуспешно. 

shuchie6_1.jpg
В саду в имении Щучье. 1892 г. Можно предположить, что на этом снимке не только младший брат Алексей, но и муж Платон Луначарский, который сидит напротив Софьи Николаевны. В Щучьем он занимался врачебной практикой. Фото: www.veneva.ru

Могила Луначарского не сохранилась еще в советское время. Он был захоронен на Байковом кладбище в Киеве, где на центральных участках покоятся киевляне, внесшие существенный вклад в развитие науки, культуры, общественной мысли страны. Однако уже в 1956 году на этом месте было сделано новое захоронение. 

Софья Николаевна вышла замуж за известного в совет­ское время крупного партийного деятеля Петра Гермогеновича Смидовича и стала Софьей Смидович. Именно под этой фамилией она вошла в тульскую топонимику — в областном центре есть улица Смидович. Правда, и после смерти супруги оказались далеко друг от друга. Улица Платона Луначарского в Заречье, а Софьи Смидович — на другом конце города.

shuchie3.jpg
Церковь в селе Щучье.

Софья Николаевна Луначарская-Смидович после революции тоже стала известным партийным руководителем. Она работала в аппарате Центральной контрольной комиссии ВКП (б), была членом Партколлегии ЦКК, делегатом XI–XVI съездов партии. Сообщение о ее смерти было напечатано на первой странице главной газеты страны — «Правды».

«На днях видел я, наконец, Таню, да и то потому, что я вызвал ее к себе по поводу все того же наследства — ей мама оставила 4000 р., — писал Анатолию Васильевичу брат Яков после смерти Софьи Николаевны. — Она совсем взрослая девушка, среднего роста, довольно полная; перестала носить очки и, к моему удивлению, пошла лицом и фигурой в род Ростовцевых по женской линии. Она очень белая и очень румяная и лицом напоминает отчасти нашу мать в молодости, отчасти сестру ее Софью Яковлевну. Она очень интересовалась тобой и расспрашивала меня».

Судьба дочери Татьяны, по мужу Перимовой, тоже оказалась трагической. 

Она была аспиранткой Ин­ститута литературы, искусства и языка Коммунистической академии. Написала книгу о французском писателе Гюставе Флобере. В тридцатые годы работала литературоведом, потом корреспондентом ТАСС в Финляндии. Но умерла перед самой войной в результате тяжелого заболевания сердца. «От внезапной болезни», — как сказано о Татьяне в биографии ее матери Софьи Луначарской-Смидович.

Главные новости за день в нашем Telegram. Только самое важное.

Перейти в Telegram

25 сентября, в 15:10 +1
Другие статьи по темам
Событие
Место
 

Главные новости за день в нашей имейл-рассылке

Спасибо, вы успешно оформили подписку.
Произошла ошибка, попробуйте подписаться чуть позже.
«Казанова реально гудела!»: как жил гигант клубной индустрии в Туле
«Казанова реально гудела!»: как жил гигант клубной индустрии в Туле
Как благодаря Олимпиаде-80 в Туле появился новый мост
Как благодаря Олимпиаде-80 в Туле появился новый мост

Только главные новости!

Получай уведомления от Myslo.ru о самых важных событиях.