В десяти километрах от Суворова расположился посёлок Глубоковский — когда-то давно здесь добывали бурый уголь, который во времена Союза распространяли по электростанциям на территории Подмосковного угольного бассейна. В 1970-м году шахту закрыли, и Глубоковский постепенно начал вымирать. Временное жилье, построенное для шахтеров, давно превратилось в развалины, а количество проживающих в посёлке плавно перетекло с 4000 человек до 50.
Побывали в посёлке и послушали истории его жителей.
Жизнь собачья
Александр переехал в Глубоковский сразу после выхода на пенсию. Мужчина купил там домик и посвятил все свободное время любимому увлечению — ковке металла. Обустроил участок, соорудил наковальню и даже выстроил отношения с соседями, которых было не так уж и много в вымирающем посёлке.
А в 2017 году про Глубоковский сняли «документалку», после которой число жителей в населённом пункте сократилось еще больше.
— Авторы видеоролика рассказали про бараки наши двухэтажные, — вспоминает Александр. — Как люди там мыкались без душа, электричества и с туалетом на улице.
Видно, кому-то из чинуш по шапке надавали, вот людей и начали расселять в экстренном порядке.
На постоянной основе сегодня в посёлке живет человек 50, наверное. А еще есть те, кого до сих пор не расселили. Люди прописаны в бараках и ждут обещанных квартир, снимая жилье в Суворове, потому что жить здесь — опасно для жизни.
Заброшенные дома, по словам мужчины, пустовали недолго. Их облюбовали бродячие собаки, которых в посёлке неисчислимое количество. Так что по вечерам местные жители стараются не выходить на улицу, опасаясь попасться под «горячую лапу».
— Вот сейчас вы псин не видите, а они, хитрюги такие, прячутся, как партизаны, — продолжает Александр. — И заброшенные дома эти для них просто кущи райские. Не понимаю, почему ветхое и опасное жилье нельзя сравнять с землей? Ведь молодежь с соседнего Центрального посёлка тянет в «заброшки». То, что они жгут там всё и доламывают, это полбеды. А вот попадутся дети голодным псинам, те растерзают их, наверное, только тогда «кумекалку» будут включать ответственные лица!
Впрочем, если не унывать, то жить в посёлке можно: дорога асфальтовая имеется и освещение. Это все очень поможет, когда понадобится удирать от стаи собак, к примеру.
Продолжая отпускать шуточки насчёт возможности в любой момент оказаться ужином для лучших друзей человека, Александр не забывает и про плюсы жизни в почти заброшенном посёлке:
— Пациент, конечно, скорее мертв, чем жив. Но пульс-то еще прощупывается: в прошлом году в посёлок провели газ. Сколько стоит его завести в дом, это другой вопрос, конечно. Я покамест себе позволить такую роскошь не могу, топлю дровами. Вместо физкультуры такая нагрузка помогает поддерживать здоровье в тонусе, между прочим. А еще у нас имеется централизованная система водоснабжения. Правда, чтоб провести водопровод, когда-то все дороги поломали. Да так и бросили. Но это совершенно другая история. Говорю, жить можно, если тебе нравится, когда вокруг ничего не происходит и собачий лай стоит день и ночь.
Без связи, но с надеждой
Валентина Васильевна называет себя не иначе как аборигеном посёлка. Пенсионерка родилась в Глубоковском в 1947 году и своими глазами видела его расцвет:
— На каждой улице был уложен асфальт, работали школы, детские сады, магазины. Все было замечательно — со всего Союза молодежь приезжала в посёлок, потом их распределяли по соседним населённым пунктам, которые тоже занимались разработкой Подмосковного угольного бассейна.
В 18 лет Валентина уехала из Тульской области поступать в Москву, да так и осталась в столице. После окончания университета женщина устроилась в госорганизацию и времени на визиты в родной посёлок категорически не хватало. А несколько лет назад мама Валентины, наотрез отказывавшаяся покидать Глубоковский, тяжело заболела. Тогда женщина вернулась домой:
— Муж переехал со мной. Мы пенсионеры, и только рады после московского ритма жизни оказаться в островке спокойствия. Не в восторге от клише, но здесь время действительно замерло. При всем при этом скучать нам некогда. Огород занимает все свободное время. В принципе, в частном доме всегда есть чем заняться.
Из мелких неурядиц — отсутствие в посёлке магазина.
Закрылся в прошлом году: даже втридорога торговать нерентабельно. Весьма славно, что с соседями приятные отношения — можно попросить кого-то привезти предметы первой необходимости. А если погода хорошая, то можно и на автобусе прокатиться — только я никак его расписание не могу выучить.
Еще одной проблемой Валентина Васильевна называет практически полное отсутствие мобильной связи и Интернета. Телевизор не ловит сигнал, а по телефону можно позвонить только из одной определенной точке на участке. Коммуникации с внешним миром практически нет, а сейчас она нужна пенсионерке как никогда.
— Мой сын ушёл добровольцем на СВО, посчитал, что это его долг, — говорит Валентина Васильевна. — А 7 месяцев назад пропал без вести.
Я не отхожу от телефона, все надеюсь, что позвонит сын. Или из части его командиры напишут, мол, нашёлся — живой.
Знаете, у нас дочь умерла несколько лет назад — сын помог пережить утрату. А теперь мы помогаем его жене и детям справиться с этой болью. Циклично все в жизни, видите. А если так, значит и Глубоковский еще возродится — потихоньку ведь «осваивают» посёлок москвичи и калужане. Пока приезжают на летний сезон, но, кто знает, что здесь будет в будущем.
Гармония и «закладчики»
Вячеслав, в отличие от других встреченных нами жителей посёлка, настоятельно просит скрыть его лицо, напирая на то, что он не совсем фотогеничен. А еще — открытым текстом заявляет, что его полностью устраивает жизнь в Глубоковском:
— Я кайфую тут, если честно. Захотел музыку послушать — врубай её на здоровье. Ремонт делай когда угодно — никому не помешаешь. Воздух свежий, птицы поют, солнце светит — гармония!
А общения с людьми мне на работе за глаза хватает — тружусь водителем на скорой.
Мне 32, так что историю посёлка я знаю из рассказов родителей. Конечно, грустно, что Глубоковский, по сути, похерился. Но сколько таких деревень и сел, которые не так близко к районным центром находились, так от них совсем уже ничего не осталось. А мы живем!
По словам мужчины, окончательно посёлок загнулся в 2000-е. Едва ли не разом прекратили существование рынок, три магазина, две бани. А финальной точкой стало закрытие школы:
— В 2008 году в школе отгремел самый последний звонок и это стало своеобразным похоронным звоном по посёлку. Про нас словно забыли и вычеркнули из жизни района. Когда делали водопровод, снесли асфальтовые дороги, мол, они вам все равно не нужны, ездить некому. С 1998 года вдоль домов были траншеи из грязи осенью и весной. И только в 2024 году засыпали щебенкой улицы. И на том спасибо.
Главную дорогу в посёлке положили добротную, не вопрос, но сейчас по этой дороге некому ездить — хотят сократить количество рейсовых автобусов с 4 до 2. Нас, конечно, мало в посёлке, но пенсионеры-то катаются на общественном транспорте.
По словам Вячеслава, его размеренную жизнь в посёлке нарушают исключительно «закладчики». Периодически их гоняет, но толку от этого никакого:
— Как мёдом намазано — прут и прут сюда, как на работу. А потом малолетние дуралеи приходят, употребляют хрень всякую и бегают как в жопу ужаленные. Жалко детей, ведь «клады» оставляют в заброшках, а там все держится на честном слове. Вот так заденут балку какую-нибудь и похоронят себя под руинами. Почему без стимуляторов жить не могут люди — вопрос.
А в остальном, места у нас хорошие. Особенно, если не вспоминать славное прошлое посёлка, а жить сегодняшним днем.
Говорю же — солнце светит, птицы поют. Что еще надо? Разве только магазин вернуть…
Есть интересная история, новость, фото или видео? Звоните или пишите нашему журналисту Артёму Жильцову: 8 953 434 07 39
