Валерий Баринов — колоритный актер, яркий, харизматичный и очень талантливый. Валерий Александрович приехал в Ясную Поляну, чтобы принять участие в проекте «Музыка в доме Толстых».
С журналистами Myslo актер встретился около дома Толстого. Баринов сел на скамейку, улыбнулся и сказал: «Я дома!»
— Валерий Александрович, многие актёры, режиссёры, которые в Ясную Поляну приезжают, называют это местом силы. С каким чувством, настроением Вы приехали сюда?
— Вы знаете, я тут так часто бываю. Первый раз был здесь в 1963 году, 60 лет назад. Я тогда работал рабочим сцены в Орловском театре. Мне было 17 лет. Помню, надевали на ноги большие тапки, завязывали их и шли, натирая пол. Читал я тогда ещё мало, школьную программу.
Потом я приезжал сюда довольно часто. Я даже снимался здесь, в документальном фильме о Толстом. Так что для меня это как возвращение домой. Хотя до родного города Орла ещё 180 километров. Но вот в Ясную приезжаю и чувствую себя здесь дома. Я привозил сюда детей. Я читал здесь «Войну и мир» в библиотеке, так что для меня это как возвращение домой.
— А любимое место есть?
— Пожалуй, за домом, в Нижнем парке — берёзовый мостик. Вот у меня на заставке в телефоне — я в Ясной Поляне. Это был дивный день. Мы гуляли, потом шли на могилу… Была такая же изумительная погода. Мне всегда везёт здесь с погодой! Даже когда я приехал сюда поздней осенью, выпал какой-то фантастический снег, все было так красиво, просто невероятно. Тогда я участвовал в литературном марафоне «Война и мир. Читаем роман». Мне достался один из самых трогательных, трагических и мною любимых кусочков — когда старшему Болконскому сообщают о гибели Андрея.
— Вы принимаете участие во втором концерте цикла «Музыка в доме Толстых» и читаете там избранные «левинские главы» из романа «Анна Каренина». Вы их сами выбрали?
— Нет. Конечно, линия Левина очень интересна, но я бы выбрал какие-нибудь другие куски, что-нибудь связанное с Алексеем Карениным. Вы видели фильм Сергея Соловьёва? Я так понимаю, что он в Каренине вывел себя. Он взял прекрасного, красивого актёра Олега Янковского, а на роль Вронского взял артиста Ярослава Бойко. Соловьёв хотел подчеркнуть весь трагизм этой высокой каренинской души, его любовь к Анне. Так вот, я бы, наверное, тоже по-своему читал, но не то чтобы оправдать Каренина, а чтобы понять, хотя понять — это значит простить.
— А Вам понравился фильм Джо Райта, где Каренина сыграл Джуд Лоу?
— Понравился. Но это все равно — русская картина. Русская жизнь. У меня была такая ситуация. Я, когда снимался в фильме «Тайна стальной комнаты», читал дневники Толстого. Есть такая стальная комната, где хранятся все рукописи Льва Николаевича. И вот мне дали подержать подлинный дневник. Последний, тот, что он писал в Астапово. И там я прочёл изречение на французском языке, оно не дописано, но звучит так: «Делай, что должно, и пусть будет, что будет», а дальше уже на русском: «И все на благо и другим, и главное, мне». Мне еще принесли рукопись главы «Войны и мира». Там такая битва с бумагой! Сколько всего вычеркнуто, зачёркнуто. Я понимаю, сколько в это было вложено энергии… И рядом такой мелкий бисерный почерк — это Софья Андреевна. И когда я держал это в руках, со мной происходило что-то мистическое.
Потом, когда англичане предложили мне играть Кутузова в фильме «Война и мир», я отказался. Фильм был неплохой. Но это была не русская история.
— Валерий Александрович, над чем сейчас ещё работаете? Где снимаетесь? Где мы Вас скоро увидим?
— Честно говоря, я разочаровался в современном кино. Я снимаюсь постоянно, но это скорее так… В последнее время снимался у Ларисы Садиловой, у Лены Николаевой — у режиссёров-женщин стало сниматься интереснее. На площадке происходит маленький флирт, и от этого возникают какие-то особые отношения у режиссёра, конфликт в хорошем смысле слова. А так я сейчас очень увлечён концертами, встречами со зрителями. Это такая редкая возможность пообщаться со зрителями. Каждый город — это новый зритель. У меня все аскетично: стакан воды, кресло и столик небольшой, чтобы туда складывать записки. Всё расписано до 2025 года. Ну и в театре я играю очень много. Недавно выпустил спектакль по пьесе Миллера «Я ничего не помню» с прекрасной актрисой Наташей Теняковой.
Я очень много на радио записывал Толстого. Его очень трудно писать. Ну, представьте: в предложении 132 слова. Надо не то что дыхание удержать, но ещё и мысль. Попробуйте, удержите мысль на весь абзац. Моё любимое занятие, когда я остаюсь один, читать вслух Толстого. Именно его! Хотя я обожаю Бунина, Тургенева, Набокова.
Если уезжаю за город один, камин затоплю, сижу и читаю вслух Толстого. Это потрясающе. Кроме того, что я получаю эстетическое наслаждение, это потрясающее упражнение.
Вот я молодым всегда советую: сядьте дома, возьмите Толстого и читайте вслух. Разовьете лёгкие, говорить научитесь, мысли держать. Попробуйте уследить за ним, за его мыслью. Там же ведь причастных оборотов столько…
— У Вас более 230 ролей в кино…
— Я после 200-й перестал считать (смеется).
— Какие съёмки полюбились больше других?
— Из двухсот фильмов я наберу, может быть, 10. Я отвечаю за все, в которых я снялся. Но вот чтобы любимых… Был такой фильм Ларисы Садиловой «Ничего личного», фильм «Игра на миллион». Из сериалов, конечно, «Петербургские тайны». Это был, пожалуй, первый большой сериал наш, российский. Там ещё артисты не торопились, не бегали туда-сюда. Мы два с половиной года снимали. Недавно я снимался у французов, приехал, они мне дали сценарий и говорят: «У Вас 43 съёмочных дня». Я прочитал сценарий, и думаю — да тут на пять дней работы. Конечно, хорошо, что 43 дня, потому что денег много заплатят. А когда начали снимать, я вспомнил, как снимали раньше. Поэтому и такое очень сильное впечатление.
Я работал с такими режиссёрами, как Бондарчук, Венгеров, Рязановым — с ним дружил очень. Вот все это осталось в памяти.
Еще я с удовольствием работал на таких простых детских сериалах как «Кадетство», «Ранетки».
Не так давно снимался в сериале «В созвездии Стрельца» и роль Хрущёва в нем мне была очень интересна. По страсти, по накалу, по темпераменту. И я это делал с удовольствием, потом посмотрел, остался своей работой доволен.
— Вы родом из Орловской области, соседней с нашей. Какое самое сладостное воспоминание из детства у вас сохранилось?
— Я очень любил дойти до кольца, там, где трамвай заворачивал. Сесть на этот трамвай, проехать весь город, приехать на вокзал, встать там на перроне, смотреть, как идут поезда… А через Орел шли все южные поезда. Я думал, что придёт поезд, который меня увезёт отсюда…
Когда учился в Москве и приезжал в Орёл, на платформу выходил — я дома. И причём это ощущение было долго, пока мама была жива.
Много раз думал, почему же Орловский край дал миру половину русской литературы? Какие имена! Тургенев, Лесков, Фет, Пришвин, Зайцев, Леонид Андреев, Бунин считал Орёл своей родиной. И когда я записывал на радио повесть Ивана Бунина «Суходол», и я подумал: «Боже мой, это же про моё деревенское детство!» Лесостепь, природа… Такая красота — с тоской. И эту тоску хочется высказать, выразить…
Детство мое было деревенское. Сегодня вот мы ехали, и я по дороге вспоминал его. Какое счастье было, когда в 4 утра тебя дед будил и ты целый день, по сути дела, принадлежишь самому себе. Коровы ходят, только надо было смотреть, чтобы они на зеленя не ушли, не разбежались, штрафы были большие. И ты один на один с этой природой, совершенно дивной, и вот там разыгрывается твоя фантазия.
В пьесе замечательного писателя Друцэ «Птицы нашей молодости» беременная молодая героиня спрашивает старуху: «Когда у меня родится ребёнок, как сделать так, чтобы он вырос хорошим человеком?» Старуха отвечает: «Научи его вовремя смеяться и вовремя плакать. Остальное он поймёт сам». Я подумал, как мудро и как просто. Бог наделил человека чувством сострадания, ему дана возможность разделить радость другого. В нашей профессии так же. Надо, чтобы люди вовремя смеялись и вовремя плакали. А то иногда смотрю, там надо смеяться, а я плачу. А где нужно плакать, я смеюсь. И думаю, что ж они такое вытворяют?
— Свои первые шаги актёрские тоже сделали на орловщине?
— Да. Мне в прошлом году по итогам сезона вручили «Хрустальную Турандот», это такая высокая премия. Вот я пришёл её получать, весь бомонд собрался. И я принёс с собой грамоту, которую получил шестилетним, в 1952 году. Там была такая надпись: «Участнику смотра художественной самодеятельности за большие достижения в смотре». Грамота, уже объеденная мышами… Так мне устроили такие аплодисменты. Я говорю: «Вот между этой грамотой и этой блистательной Турандот — 70 лет!» И прошли они довольно быстро…
— Как проходит Ваше лето?
— У меня большой деревянный дом в городе Александрове, это Владимирская область. От моего гаража в Москве до гаража дома 120 километров. Ровно. В доме у меня мастерская, я очень люблю работать с деревом. Делаю мебель, разную. В доме есть навес, я лошадь хотел купить. Но с лошадью надо жить, поэтому купил вместо лошади квадроцикл, езжу там.
— У вас там огород?
— Огорода нет, там яблони. Несколько грядок жене Лене сделал для развлечения. А яблонь семь, и в урожайный год яблок бывает очень много! Ну, Лена там закручивает их как-то без сахара, но очень много я вожу в театр, всех угощаю, и раздаю соседских ребятишкам.
— Что пожелаете нашим читателям?
— Сейчас желание у всех одно — чтобы прошла беда. Вот великое русское слово — победа. По-беда. Это то, что бывает после беды. Вот когда придёт победа, когда уйдёт беда, тогда и будет счастье. Я желаю всем дожить до победы, чтобы был мир. Чтобы была радость от того, что ты остался жив и что завтра тебе не надо убивать другого, и не придется быть убитым самому.
