Никита Шангин в Туле: «Мой прапрадед — Хаджи-Мурат»

На открытии выставки «Толстой. Дагестан. Хаджи-Мурат» Myslo пообщался с героем передачи «Что? Где? Когда?» и автором проекта реконструкции Большого театра.

13:00, 6 ноября 2017 20

Фото strana.ru

Невероятно, но Никита Шангин действительно праправнук того самого Хаджи-Мурата, толстовского героя. Притом и сам известная в стране личность – поклонники передачи «Что? Где? Когда?» помнят его как обладателя «Хрустальной совы» 1988 года. А еще Никита Генович — автор проекта реконструкции Большого театра в Москве.

– Никита Генович, первый вопрос понятен: как оказались в Туле?

– Очень просто — нас с женой пригласили на открытие выставки.

– Прежде бывали у нас?

– Только в Ясной Поляне и Пирогово. Как-то так получалось, что Тулу всегда проезжал мимо.

– Но, в каком-то смысле, можете ведь считать себя туляком.

– В духовном плане, наверное, да, поскольку духовное рождение прапрадеда — это тульская земля.

– Можете вспомнить, когда осознали себя родственником человека, знакомого всему миру по произведению Толстого?

– Сколько себя помню, я это всегда знал. Но у нас в семье никакого культа Хаджи-Мурата не было. И отношение к нему – это исключительно большая ответственность.

– То есть в такой степени воином себя не ощущаете?

– Иногда взрывной характер проявляется. Но, насколько я знаю, предок как раз взрывным человеком и не был. Скорее, отличался большой силой воли и сдержанностью. Может, какие-то эмоциональные кавказские моменты во мне присутствуют, кровь говорит, но это не было свойственно моему предку.

– Когда кто-то вдруг узнает, что Вы прямой родственник Хаджи-Мурата, как люди реагируют? Сильно удивляются?

– Мы продолжатели так называемой русской ветви. И самые близкие мои родственники — те, кто живет в России. Но я специально это никогда не афиширую. Заслуги моего прапрадеда — это его заслуги, не мои. На его фоне не хочется ударить лицом в грязь, надо быть достойным своего прапрадеда. Когда люди узнают, конечно, удивляются. Через двести лет сохранить близкое родство — это уникальное явление. Когда-то, когда о моей бабушке узнали в музее Л. Н. Толстого, для них это был просто шок: не могли поверить, что внучка толстовского героя — их современница. В доме моей бабушки в Хунзахе знаменитый художник Евгений Лансере когда-то делал эскизы к произведению Толстого «Хаджи-Мурат». На одном из этюдов моя бабушка изображена в семилетнем возрасте.

– Ваше любимое произведение Толстого, разумеется, – «Хаджи-Мурат»?

– Конечно, одно из любимейших. Но трудно сказать, что больше любишь, — «Войну и мир», «Хаджи-Мурата» или «Анну Каренину». В прошлом году, когда отмечалось двухсотлетие «Хаджи-Мурата», я в очередной раз его перечитал, и у меня сложилось впечатление, что это «Война и мир» в миниатюре. Очень лаконичная, чеканная проза. И книга сама чеканная, такое ощущение, что ни одного лишнего слова там нет. Есть одновременно сужение до личной судьбы и расширение до евразийского масштаба. Ярко, емко, пронзительно. Такой эпизод. Погибает русский солдат Агеев. Его смерть описана так, что перехватывает в горле. И потом гибель Хаджи-Мурата. Просто космическая эпичность. У меня, конечно, очень личностное отношение к этой вещи, но чем дальше, тем больше я понимаю ее значимость.

– На открытии выставки говорили о том, что Ваша мама написала книгу о родословной Хаджи-Муратов.

– Презентация книги состоится в декабре, в музее Л. Н. Толстого в Москве. Эта непридуманная сага — родословная нашей семьи. Мама шесть лет исследовала все веточки нашего древа. Но там есть и потомки от других детей Хаджи-Мурата. Чуть упомяну про себя — идею рисунка на обложке подал я. Нарисовал дерево, корни и ветви, справа от дерева российский пейзаж — храм Покрова на Нерли, слева — горы, с силуэтом Хунзаха.

– С таким легендарным прапрадедом есть кто-то еще в Вашей родне, кого можно в каком-то смысле назвать его преемником?

– Моя бабушка Ума Хаймуратовна Хаджи-Мурат вполне достойна своего деда. Между гибелью Хаджи-Мурата и ее рождением прошло 53 года. Это была первая женщина-горянка, ставшая врачом, получившая образование в России. Она вышла замуж по любви за русского, несмотря на все тогдашние представления о жизни и гнев родственников. Думаю, прапрадед, если бы узнал об этом, гордился бы своей внучкой, моей бабушкой.

– Но и Вы тоже в каком-то смысле поддержали семейную марку.

– Я архитектор, сейчас, правда, уже не работаю, но преподаю в архитектурном институте. Прапрадед, наверное, сильно бы удивился: моя родная сестра живет в Англии и преподает там английский язык эмигрантам.

20 комментариев