13 июля из 118 самостроев в Плеханово осталось всего 10 (их владельцы подали документы в суд и просят о пересмотре решения. Что из этого выйдет - пока неизвестно). Хотя людям, жившим в незаконных строениях, никто ничего не должен, власти пошли на уступки: предлагали места в пунктах временного проживания. Однако в администрацию за предоставлением таких мест никто не обратился. В каждом снесенном доме табора жили примерно по десять человек, а где-то и больше. Где сейчас живут все эти люди?
Как узнали корреспонденты Myslo, часть плехановцев, оставшихся без угла после сноса, приютили соседи. Другие уехали жить к родственникам. Но это временно. В поселке снесли почти 110 самостроев. А свободных участков – только 22. Так что построить уже законные дома в том же населенном пункте не получится.
Большинство таборян – многодетные матери, которые, по закону, имеют право на получение бесплатных участков. Некоторые из них уже стали обладателями государственной земли в Шатске, и, скорее всего, начнут строиться там. Другие пытаются осваивать соседние поселения Ленинского района. Однако после беспорядков, устроенных представителями диаспоры в марте, соседства с табором никто не хочет.
Спокойная жизнь в уютной деревне Уваровке в Ленинском районе прекратилась, когда местные случайно узнали: владелица крупного участка земли решила продать свой гектар земли табору.
По подсчетам местных жителей, на этой территории может расположиться, по меньшей мере, 20 домов. Вскоре выяснилось, что у собственницы земли есть еще 2 гектара. Такими темпами в Уваровку со временем может перебраться весь табор. От такой новости жители не в восторге.
Валентина Жевлакова
– Мы не имеем ничего против разных национальностей. У нас живут белорусы, украинцы, узбеки. И со всеми мы в хороших отношениях. Но тут другая история. Мы видели плехановские беспорядки и не хотим, чтобы они повторились у нас.
Валентина Сафронова
– У нас в деревне около 60 домов. И если возникает какая-то проблема, мы собираемся вместе и решаем ее. Все делаем сообща и дружно. Но у табора свои законы и порядки, с ними нам будет сложно. А им с нами. У нас в деревне много детей, а у них принято в 12 лет уже замуж выходить. Да и сейчас много говорят о преступлениях, которые совершают представители поселения… Сами за руку не ловили, но нам бы такого не хотелось.
Расхождения во взглядах – не единственная причина нежелания соседства с представителями диаспоры. После переселения в деревню большого количества людей сразу в населенном пункте могут начаться проблемы с коммуникациями.
Валентина Кузнецова
– Все коммуникации, которые есть в деревне, мы строили своими силами и на свои деньги: водопровод и газ. В колонках на улице напор воды и так плоховат. Табор не привык ни за что платить. Если в наши трубы будет кто-то врезаться, мы останемся совсем без воды.
К мнению местных жителей собственница продаваемого участка земли не прислушивается. Ее земля – ее решение. По словам местных, продать участок табору женщину вынудила цена. Землю, которую продавали за миллион, таборяне готовы купить почти в три раза дороже – за 2,7 млн рублей. Кто ж от такого предложения откажется?!
Людмила Сафронова
– Собственница участка не идет с нами на контакт. Мы уже готовы были скинуться и выкупить землю всей деревней. Но если станет вопрос о покупке еще двух гектаров, конечно, мы не потянем. Обращались за помощью в администрацию, они нас вроде понимают, но сделать ничего не могут.
Городские власти действительно ни при чем. Повлиять на владельца земли никто не вправе. И жителям остается только надеяться, что вопрос удастся решить полюбовно.
