Вообще, отношение к милиционерам, которые пришли на смену царской полиции, было весьма специфическим.
Почему милиционеру нельзя пить?
Большинство бед первых милиционеров связано было с неграмотностью в области права. Законы мало кто знал: набирали-то фактически людей с улицы, с пролетарским происхождением, от этого возникали всякие юридические казусы. Например, один районный начальник обязал всю деревню строить себе уборные около дома и с удовольствием штрафовал за неисполнение приказа. Другой за непривязанную собаку потащил её владельца за 50 верст в Тулу, сажать в тюрьму. Где, конечно, обоих развернули обратно.
Одной из главных форм работы милиции стали регулярные отчёты перед трудовыми коллективами, сельскими жителями или членами жилищных хозяйств. Вопросы на таких мероприятиях задавались самые нелицеприятные, курьёзные или неожиданные.
Работники 5-го участка милиции (населённый пункт неизвестен).
16 марта 1930 г.
Например, почему карается самосуд, ведь убивают не честных людей, а преступников? Почему советская власть не издаёт закона, который уничтожил бы в течение шести месяцев всех преступников? Почему милиционер быстро взыскивает штраф, а исполнитель решений – медленно? При стихийных бедствиях и их ликвидации имеет ли право милиционер требовать угощения и выпивку? Имеет ли право милиция обнажать оружие на пьяных и в кого может стрелять? Почему милиция не принимает мер со скандальными дамами? Почему милиционеру нельзя пить, разве он не человек?
По последнему вопросу некий житель деревни Новая Слобода Крапивенского уезда рассудил так: «Пить может, но не пропивать ума. Плохо, если милиционер покажется пьяный».
Предлагали, например, при каждом сельском Совете ставить ящик, куда можно опускать анонимные письма на преступников.
«Ключ должен храниться у милиционера. Тогда преступники не будут мстить, а милиция анонимок не должна показывать. Население тогда помогало бы милиционерам раскрывать преступления».
Предлагали также издать закон, запрещающий носить и продавать финские ножи: их очень много, и ими убивают.
Возмущались, что мало постов на окраинах, хотя там много хулиганства и раздевают.
Спаньё на посту бывает?
Кстати, о пьянстве. На селе милиционера запросто могли убить только за то, что слишком рьяно боролся с самогоноварением. И вообще самогонщики отличались исключительной изворотливостью.
«Помню, однажды мы в составе пяти человек ЧОНовцев приехали в деревню Фоминка (ст. Лазарево), – вспоминал один из первых милиционеров П. А. Ушаков. – По сообщению мы знали, кто гонит самогон. Приходим в хату. Чувствуем запах кислятины. Производим обыск. Ничего не находим, но данные говорят, что хозяин – заядлый самогонщик. Приняли все меры к тщательному поиску. И что же? В хате была сделана пятая кирпичная стена, которая образовала продолговатую комнату, похожую на спичечную коробку, а ход был сделан со двора, и всё тщательно замаскировано. Когда забрались в это «предприятие», то оно было весьма, по сравнению с другими, оснащено более совершенной техникой подогрева, подачи, слива и хранения. Был потом обнаружен большой запас сырья: зерна, муки, гущи, свёклы, тары и прочего. И таких случаев было очень много».
А вообще преступность процветала. И в каждой губернии был свой знаменитый бандит. Если в Питере наводил на всех страх Лёнька Пантелеев, то у нас это был Кочеток. Кстати, живым его взять не удалось, он был застрелен при задержании недалеко от Лаптево, нынешнего Ясногорска.
Но его брат, живший на Алексинской (М. Горького) улице в Туле, ещё долго не давал покоя соседям, мог и просто так начать палить по прохожим. Потом и на него нашлась управа.
А так – люди тут работали как люди. И работа как работа. «…К примеру, спаньё на посту бывает?» – задавал вопрос в юбилейной статье по случаю праздника в газете «Коммунар» некто В. Питерский.
– Случается, – почесав затылок, вздохнут некоторые товарищи. Не откажетесь, милые. В стенгазете «Красный милиционер» №8 один такой франт во всей красе изображён. Лежит это себе, сердешный, на лавочке да похрапывает.
Бывают такие товарищи, что в свободное время считают себя вроде как уволенными. Идёт, скажем, такой парень по улице, а другой милиционер как раз об лёд бьётся с каким-нибудь силачом, кудрявичем. Постовой потом обливается, а свободный и в ус не дует, идёт себе мимо… Наша, мол, хата с краю…
Часты такие случаи? Редки. А теперь послушайте, что бывает каждый день.
В отделении сидят дежурный и резервные. В углу тяжело дышат две кучи грязного тряпья. Это взятые во время кражи беспризорные. При задержании визжали, кусались, ругались. Задержанных нужно отправить в Губоно. С шумом распахивается дверь. Два милиционера с трудом тащат вдрызг пьяного гражданина.
Из-за пазухи извлекается монах (бутылка водки). Оглушительный мат в Бога, чёрта, небо, Богородицу. Не успели этого увести, следующий уже гремит кулаками по столу и отчаянно вопит: за что боролся?
– Почему других не задерживают, а меня одну? – визжит беспатентная торговка яблоками. Следом вводят ханурика, подделавшего чек в магазине».
Портфель с монограммой
День милиции, а теперь сотрудника органов внутренних дел отмечается 10 ноября в связи с тем, что именно в этот день в 1917 году ленинский Народный комиссариат по внутренним делам издал декрет об образовании рабочей милиции. Хотя на самом деле милиция к этому моменту уже была полгода как образована постановлением Временного правительства. 15 апреля 1917 г. организовано Тульское уголовно-разыскное отделение. Первым начальником тульской милиции стал Всеволод Мамонтов, остававшийся на своём посту до 1918 года. Затем его сменил Леонид Субботин, первый зав.губернским управлением народной рабоче-крестьянской охраны – советской милиции.
В соответствии с решением правительства в губернской милиции были созданы подразделения – в частности, губернский административный отдел, входивший в состав исполнительного комитета. Он имел подотделы: общий, милиции и уголовного розыска. Адмотдел проводил в жизнь постановления и распоряжения центральной и местной власти, обеспечивал охрану правопорядка и безопасности, борьбу с преступностью, руководил комплектованием, обучением, службой и снабжением милиции, инструктажом и инспектированием органов милиции.
В каких условиях начинала работать тульская милиция, прекрасно можно представить хотя бы по этим приказам.
«Ввиду наступления холодов и отсутствия у милиционеров тёплого обмундирования и обуви разрешаю не ставить на посты постовых милиционеров. Вместо постов учредить патрули из двух постовых милиционеров. Патрули эти обязаны идти посреди улицы, по мостовой. Начальник милиции Тулы Мамонтов. 23.11. 1917 г.»
«Ввиду кризиса и катастрофического положения с писчей бумагой, которой абсолютно нигде не имеется, предлагаю начальникам милиции использовать таковую до минимума, писать непременно на обеих сторонах, для чего брать такие клочки, на которых лишь бы изложить содержание бумаги, по возможности избегая оставлять пробелы. На всяких переписках надписи делать там, где только окажется хотя бы небольшое пространство незаполненное. За всем этим я буду строго следить и виновных в неисполнении наказывать в административном порядке. Начальник милиции Тульской губернии Малиновский. 1920 г.»
«Наша администрация плохо заботилась об обмундировании, – вспоминал в 1937 году сотрудник чернской милиции С. А. Корелин. – Об этом узнал Андрей Федотович (Колетвинов), и через несколько дней мы получили новое обмундирование. Второй случай. Напряжённый момент борьбы с бандитизмом, ежедневно нужны лошади, но ощущался недостаток в фураже. И здесь он проявил заботу».
Наверное, эти умилительные случаи, повествующие о неустанной заботе руководителя губернской милиции о подчинённых, что-то значили в то время, коли их выставили на обозрение в газете «Коммунар». Ведь не хватало всего...
Например, в связи с 8-летием тульских правоохранительных органов героев труда милиции награждали ценными подарками: хромовыми сапогами, портфелем с монограммой, отрезом на костюм...
Может, в какой-то семье и по сей день хранятся те самые полученные в награду хромовые сапоги, которые были дороже любого ордена.
